АСУ в СССР

Взато с форума kazus.ru. Избранные посты:

chermnv:

Может кроме меня, есть кому, что вспомнить?

Плюс «АСУнизация» всей страны.

___Вместо эпиграфа.

Ленин сказал: "Коммунизм = Советская власть + Электрификация всей страны".

Хрущев улучшил эту формулу: "Коммунизм = Советская власть + Электрификация + Химизация всей страны" .

Во времена Брежнева острословы из интеллигенции переиначили ее в: "Коммунизм = Советская власть + Электрификация + Химизация + АСУнизация всей страны".
(АСУ – Автоматизированная Система Управления)
Сейчас идет «Компьютеризация всей страны». Вот и стало интересно мне вспомнить «старое» и посмотреть его параллели с «новым». Да еще нашел свой старый дневник, так что буду из него кусочки вставлять.
Вообще-то я по образованию физик (в молодости по призванию, теперь только по диплому). Но, во время учебы, нам добавили специальность прикладная математика, и правильно сделали. Вся моя рабочая деятельность связана с вычислительной техникой.
Собственно говоря, инициатива, как и многое другое, шло от военных. До нашего курса была военная специальность инженер-физик. Но затем военные сказали, что им такие специалисты не нужны, а вот программисты им требуются. Просмотрели нашу программу обучения, добавили три спецкурса, и стала наша военная специальность инженер-программист, а в дипломе уникальная запись: физика – прикладная математика. Это все конечно лирика, а теперь непосредственно по теме.
Это теперь, куда не плюнь, в персональный компьютер попадешь. А в средине 70-х вычислительная техника была в диковинку. ЭВМ стояли в небольшом количестве предприятий, да исследовательских институтов. Специалистов катастрофически не хватало, техника была дрянь, но как всегда, чего было в избытке, так это пропагандистской шумихи.
Газетная трескотня, да телевизионные передачи создавали впечатление, что вот проведем АСУнизацию, и наступит коммунизм.
С коммунизмом, как мы теперь знаем, не получилось, с АСУнизацией, впрочем, тоже. Так в чем-же было дело?
Дело в том, что АСУнизация проводилась сверху. И основная ее идея была: всесторонний учет для контроля верхов над низами. Это конечно-же была идея фикс, но проводившаяся с большим шумом. Данные должны были формироваться внизу, в бригадах, в цехах, на предприятиях. Затем они должны были обрабатываться на уровне предприятия и затем, передаваться в трест, а из треста в министерство. И вот сидит министр в своем кабинете, и говорит: «Как там у нас дела в Мухосранске?»
А ему отвечают: «Вообще-то хорошо, но вот в бригаде Василия Пупкина недовыполнение на 30%.»
"Как так говорит министр? Подать сюда директора завода."
А директор завода отвечает: «Так ведь квартальная премия была большая, и пока дядя Вася ее не пропьет, на работу все равно не выйдет.» Про себя-же директор подумает, – а на работе ему все равно делать нечего, все равно нет комплектующих, и не будет их числа до 15.
Я конечно-же привел гротескную ситуацию. Но в ней отражена сермяжная правда. Даже если бы идеи АСУнизации были воплощены в жизнь, ничего бы это не изменило. Министерства захлебнулись бы в потоке информации, а решать конкретные вопросы все равно пришлось бы на местах.
В молодости я беседовал с одной программисткой, и на мой вопрос, кто препятствует внедрению АСУ, она ответила – начальники цехов. А препятствовали они по простой причине. Выполнил цех план на 115, 98, 95%% (проценты по месяцам).
И два месяца из трех рабочие сидят без премии. А выполнил он план так же точно, но показал опытный начальник цеха выполнение плана 103, 104, 104%%, и каждый месяц в цеху премия есть и начальники, и рабочие довольны.
К счастью техника была барахловая, ломалась часто, и это спасало. В общем и целом, руководство по возможности саботировало внедрение АСУ, и делали что-нибудь только под жестким нажимом сверху. А когда идея АСУнизации выдохлась, как и многое другое, о чем много шумели, о ней подзабыли, не совсем, но просто появились умные книжки (которые никто не читал, кроме студентов писавших по ним курсовые).
Против чего никто на производстве не возражал, так это АСУТП (Автоматизированная Система Управления Технологическими Процессами). Никто не был против ЭВМ, когда она являлась инструментом и помощником человека. Ненавидели ее тогда, когда она была надсмотрщиком и стукачем наверх, а этого в России никогда не любили.
Это сейчас при слове ЭВМ мы сразу представляем небольшую коробку с дисплеем и клавиатурой, а в пору моей молодости это был огромный зал с рядами гудящих и жужжащих шкафов напичканных блоками и проводами. Для хранения информации стояли опять же ряды шкафов с лентопротяжками и дисководами. Да еще требовались кондиционеры, так как техника работала в узком интервале температур. Но прогресс шел и на смену транзисторам пришли микросхемы. Вычислительные мощности возросли, а габариты уменьшились. И вот уже миниЭВМ занимают 1-4 секции и вмещаются в комнату – две средних размеров. Вот эта то техника и начала применяться реально в производственных условиях. Не скажу, что шла она на ура, так как отказывала достаточно часто, особенно на первых порах.
Молодежь сейчас и представить не может, что кроется за моими словами, так что расскажу поподробнее. Итак привезли, скажем шкафы на предприятие, поставили в отапливаемое помещение (могли и в неотапливаемое пставить), приехали монтажники, стали все это собирать и соединять множеством кабелей, укладывая их в короба или под фальшпол (слово такое вам встречалось?). Наконец спирт, выданный на протирку контактов выпит, а машина собрана. Её включают. Вы, конечно, подумали, что она, как теперь это бывает, начинает работать. Ничего подобного. Только теперь начинается процесс наладки. Инженер с логическим пробником (самодельным), тестером и осциллографом начинает неделями колдовать вокруг нее, меняя платы и перепаивая микросхемы, и о чудо, прошла контрольная задача. Все? Нет, начинается такая – же настройка периферийного оборудования. При этом сама ЭВМ периодически выходит из строя, ее опять ремонтируют, и, продолжают наладку. Наконец через пару месяцев машина может непрерывно без поломок проработать сутки! Начинается ее сдача заказчику.
После сдачи ее ставят на техобслуживание и теперь ее ремонтом занимается наш центр. Вначале машина ломается почти каждый день, затем реже – раз в неделю, затем реже раз в месяц. Когда она начинает ломаться с частотой раз в месяц, это значит, что она начала нормально работать и ее можно эксплуатировать. Как Вам такое нравится? Это я описываю реалии начала 80-х годов. По мере того, как машина прирабатывается, на ней вместо электронщиков начинают работать программисты. Между программистами и электронщиками периодически вспыхивают перепалки. Программисты говорят, что не работает техника, электронщики – что программы.
Но наконец, заработали программы, начинается режим опытной эксплуатации. Начинается реальная работа машины и обучение операторов. Операторы не хотят переучиваться и вовсю ругают машину, программистов, электронщиков и начальство, которое все это придумало.
Повторяю, вся эта котовасия была затеяна в министерстве, спущена в главк и оттуда дошла до предприятия, и если бы не отчет о внедрении перед вышестоящим министерством, вся эта АСУнизация вообще никому «нафиг» была бы не нужна.
А затем пошли персоналки и огромные вычислительные центры вымерли как класс.

Nml:

Господа, не спорьте, внедрение АСУ даже в том крайне уродском виде, как это было в СССР, была необходимо. Например, я впервые пощупал руками компьтер - не то большое-белое-старшное-с толпой обслуги в белых халатах, что нам издали показывали в институте и что никто всерьез не воспринимал. А компьютер - мало того что совсем небольшой (по нынешним меркам смешно, конечно), но - это был аппарат, который можно было включить своими руками, натыкать в него свои платы, написать программу и, например, прозванивать связные стойки. То есть девайс реальный и реально полезный.

Заинтересовался, мне дали книжку "Процессор М2" и... И через полгода я уже был почти программистом, самоучкой, так сказать

Так вот о "внедрении". Термин был такой - внедрение. Ругались даже "внедрит-твою мать". Надо было красиво написать бумаги и показать что это выгодно. Что было зачастую совершенно невозможно, так как компьютер типа "Электроники-60" стоил тогда совершенно бешеных бабок, даже в голове не отложилось сколько. И эффекта просто не было и быть не могло. Но...

Вот вспомнилось как это обошли, "внедрив" Электронику-60 на участке "Мультифора" - станок такой, управляет им та же LSI-11 импортная, позволяет сверлить 4 пакета по 4 платы по программе, хранимой на перфоленте. Да, и строить программу он тоже мог, стол двигался чем-то типа трекбола, оптическое перекрестье, и педаль "тут сверлить". Громила, финская, аккуратная, красивая, огромный гранитный стол на воздушной подушке ездит почти беззвучно, эх..

А проблемыа была в том, что завод был военный и "вала" там не было, платы делались и сотнями, и даже десятками. А самих плат было море, и стеллажами с перфолентами было забито две комнаты. И поставили нам задачу - сохранять на магнитный носитель", то бишь 8" дискету на армянском, не к ночи будь помянутым, дисководе. При этом залезать в сам станок (точнее его мозги) запретили категорически, абы чего не вышло - хотя там наверняка можно было просто присоединить дисковод чуток поправив конфигурацию.

Но нельзя так нельзя - сделали просто - поставили рядом Эл-60, перфоленто-ридер, плату токовой петли чуток переделанную - и завели от нее на выход читалки станка. И просто файл копировали на липовое устройство - ту плату - а станок включали на чтение перфоленты. Тупо, но работало.

И вот - надо посчитать экономический эффект. А он - реально в диких минусах. Так мы посчитали, сколько требуется производственной площади для хранения перфолент и сколько надо для хранения дискет - а даже на тех дискетах, 200 кБ по моему, на одной коробке умещалось пол-комнаты перфолент. Ну и получилось что сэкономили хренову тучу кв. метров чистого производственного помещения, и эффект вышел неплохой. Хотя, конечно, перфоленты никто никуда не убирал, ибо надежность дискет тогда и в чистом помещении была никакая.

Вот. Маразм? Маразм. Но на таких задачах я и учился. Если интересно - могу еще чего вспомнить

IMHO - конец наступил намного раньше. СССРовские компы бывали и на в призовых местах, но только в самом начале. Когда система стала развиваться, и когда компютеры стали не диковинкой, а бизнесом - тут система без конкуренции обречена.

Это прекрасно понимали наверху - не такие там пни сидели. Потому и дали указание драть - ЕС -ки, потом СМ-ки и Эл-60, IBMки уже потом появились в виде ЕC-1840 и других. Все ведь содрано. Мински-32 и Наири остались в истории. Увы - навсегда.

Но мы уходим в сторону от темы. Возвращаю...
Был у нас на заводе участок револьверных станков - это в общем-то пресс, в плоских деталях отверстия рубить. Вот вырубки были в огромном барабане - барабан крутился, нужный инструмент подводился к прессу, ну и ессно - стол по XY координатам двигался.

И управлялись они перфолентой. И объемы производства - опять же - малосерийные. Перфоленты делал заводской ВЦ, где стояли монстры-ЕСовские. И сидела там натуральная мафия, делала умные лица, дескать компы загружены по самое немогу и сделать перфоленту можем только после работы, в личное время, и ессно не за так. А без компа никак, а без перфоленты - рубить руками - дорого, хуже и опаснее. И начальник цеха регулярно ту мафию кормил из своих фондов.

А замначальника - поменялся, и новый знал про возможности "персоналок", если ДВК так можно было назвать. И напел тому в уши, что 21 отдел такое сделает как нех. И дали мне задание - сделать хотя бы примитивную, без какой оптимизации, лишь бы прям в цеху, в каморке у начальника.

А я и взялся. Пошел на ВЦ - узнавать про форматы данных, и т.д. Там меня, ессно, сразу раскусили и сыграли в дурачка - форматов не знаем, программы делали не мы и иди ты ваще подальше и вечером по территории не гуляй, кирпич голова упадет. Вот это было для меня внове... Но я где-то таки данные раскопал, и программу сделал. ВЦ сразу стух и перфоленты стал делать уже особо не упираясь, а потом я даже какую-то оптимизацию добавил...

И еще интересно было, как технолога приучал компа не бояться. Мужик пожилой уже, кулаки с мою голову - всю жизнь с железом... А компа боится. Комедия - звонит - комп включить не могу. Иду в цех, выясняется, что у него просто ПАЛЕЦ (не палец, а ПАЛЕЦ) в щель не лезет, где у ДВК тумблер. Помяался я так несколько дней, а потом осенило. Оставил им дискету с играми - показал как пустить. И ушел.
Через пару дней вечером прошел через цех - все Ок, компа никто не боится, на антресоли у технолога человек пять работяг - болельщики - разгар страстей, дым столбом, азартный мат - сбивают самолетики, а те бомбы сыплют. После этого вопросы и вызовы в цех сразу на порядок сократились. Так что и такое "освоение" вполне оправданно!

Ну, в СССРовское время многое было через *опу, но уж читать худо-бедно умели все. Хотя... Сейчас вот уже иногда думаю - а действительно так было надо или для "международного престижу"? И склоняюсь ко второму. Ибо всегда была, и теперь есть, и всегда будет категория людей - хомо ни хрена не сапиенс - которым это просто не надо.

Но это уже опять оффтоп, ну или почти. Вспомню-ка я лучше еще историю из той - Электроники-60 - эпохи. Этот текст я даже набирать не буду, я его когда-то публиковал на сайте Пройдакова, но, думаю, что как автор имею на него полные права. Ссылку не даю, дабы не пахло рекламой, а текст вот он:

Сообщение от Lord_Letalis: Машина думать сама не умеет.

Опять же зарисовка из 80-х

СССР, вокруг враги, военкомат - серьезная контора. И просит эта контора сделать автоматизированную систему обзвона по списку - набрать номер, проиграть в линию сообщение, типа, враги напали, беги на сборный пункт.

Прикинули начальники, с нами посоветовались - вроде задача так себе, рутина. Приехали в военкомат и излагают:
- компутер - столько -то бабок
- разработка инерфейсных плат в телефонную линию - столько-то
- производство их - столько-то
- разработка ПО - столько то.

И тут встает красная рожа с лампасами и рычит что-то типа "мы же компьютер покупаем, на *уя нам какое-то программное обеспечение? Пусть компьютер думает!"

И ведь с тех времен восприятие тех что "в лампасах" - не особо изменилось, увы. А вы - "дело нужное", "дело правильное"... Мысли правильные. Но не от вас все зависит. Опять же - увы. Теория и реальная жизнь далеки друг от друга.

Gnaty: "Эк, однако, муза меня сегодня пропёрла."

Богатыри - не вы! Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля... Не будь на то господня воля..... (М.

Лермонтов про АСу)
Как старый АСУпщик, (начинал на транзисторной Минск-32), могу сказать, что все решает организация. В

нашем МЭПовском главке было 11 ИВЦ, среди которых 2 на крупных резисторных заводах были ну оч-чень

крупными. И один работал, как и все, а другой в Одессе работал стабильно, и простоев машин у них не было, и

задача распределения выпущенной за день продукции решалась каждый день. А организовано это все у них

было начальником ИВЦ, который до назначения в АСУ работал начальником гальваничесуого цеха. ИВЦ

работал в 2 смены, днем программеры отлаживали свои программы, а во вторую решались текущие заводские

задаци. А отвечал за это начальник смены, причем ему выдавались талоны на такси и он мог поднять любого

электронщика или программиста с постели в любое время, если считал это необходимым. И поднимали, когда

машина не шла или программа не считала. Т.е. была создана правильная система взаимоотношений и

ответственности. Чем, кстати, японцы подмяли весь остальной мир. (В смысле созданной ими системой).
А теперь о современности. Создали мы (я и круг моих сотрудников) автоматизированную систему управления

производством которая вела расчеты начиная с ввода плана на месяц с учетом всех запасов на предприятии.

Выдавала заявки в ОМТС для закупок, все требования на склады и для гарантии достоверности все заводские

документы выходили из системы накладные, ведомости и т.д. Работала эта систма на среднем

машиностроительном предприятии выпускающем сложную коммунальную технику (мусоровозы,

пескоразбрасыватели, бочки). Сложность произвлдства заключалась в том, что около20-30% леталей

унифицированы, их наделают на весь месяц. вварят в узлы, а машину на конвеере собирать не из чего. Детали

все сделаны, материал израсходован, а нужного узла как раз-то и нет. Ну в общем решили мы эту задачу,

наладили полностью прозрачное производство, где было видно абсолютно все и в какое время. Но хозяева

завода решили внедрять американскую систему. Так после работавшей нашей уже 5 лет внедряют вгрохали в нее

кучу бабок, а внедрить не могут. Вот такая система

__________________
Всему свое время, и время всякой вещи под небом: Екк. 3.1

VLAD-SVG :

Почему-то никто не вспомнил БЭСМ-6. Эта машина выпускалась лет 10 и явно на момент создания опережала все выпускавшиеся машины в мире.
А МИР-1 - ведь это был вообще первый персональный компьютер в мире. Нам было чем гордиться. Угробило все решение перейти на машины серии РЯД (ЕС). Что касается программистов, то я убежден, что лучшие программисты мира работают в Москве, Санкт-Петербурге, Минске и Киеве. Другое дело, что реализовать свои таланты не удается (так, чтоб в мировом масштабе). Действительно, DOS, WINDOWS, OFFICE - созданы в США. Наша роль состоит только в изучении того, что сделано американцами. Ну и, понятное дело, безудержная критика Билла Гейтса и программных творений. Мы научились только взламывать чужие программные продукты. Здесь мы мировые лидеры. Анекдот состоит в том, что взломщики программных продуктов - это программисты высочайшего класса, возможно, более высокого, чем у самого разработчика. Виноват, отклонился от темы.
Что касается АСУ, то это миф. Американцы использовали более простой и  понятный термин - информатизация, что собственно говоря происходит и у нас сейчас.

Chermnv:

Было это в средине 80-х, эпоха перестройки. Работал я в «СВТ СЕРВИС»- это организация по наладке и эксплуатации ЭВМ. Пришел как-то заказ пусконаладочные работы. Ребята ещё удивились, что это ЭВМ СМ-4, дело в том, что обычно этот тип машин налаживали сами заводчане, а тут вдруг нам его отдали да ещё какая организация – КаГэБэ!!!
Вообще-то, в это время, уже шли СМ-1420, та же СМ-4 (по архитектуре и системе команд) но уже на микропроцессорах. Мне приходилось её пускать на нескольких предприятиях, и это самые лучшие мои воспоминания о советской технике. Пару раз было так, что мы её собрали, включили и она сразу заработала! Кто имел дело с ЭВМ в те годы, меня поймёт. Событие на уровне чуда. Киевская машина это вам не М-6000 на армянских микросхемах. Научились делать хорошую технику перед развалом Союза.
Однако с пуском возникли проблемы. И, это притом, что пускал её грамотный специалист. Он жаловался, что нет ни одной исправной платы. Месяца через три на него поступила официальная жалоба, и он уволился. Послали другого, тоже с большим опытом, через месяц-другой уволился и он. В общем, эпопея с пуском тянулась долго, и я не помню точно, чем она закончилась, т.к. я и сам уволился, потому как понимал, что предприятие долго не протянет. Уже пошли персоналки. Эпоха больших и средних ЭВМ завершалась.
С нами работали двое ребят, которые пришли с Краснодарского ЗИПа. Пусконаладчики. Они-то и разъяснили в чём дело. Оказывается на заводах практически невозможно было списать брак. Сделали плату, а она не работает. Попробовали её исправить, а найти неисправность не могут. По уму её надо списать и выбросить, ан нет, она денег стоит, и такой шаг резко ухудшает экономические показатели предприятия.
Что в таком случае делают? Кладут плату в специальное хранилище, которое у них называлось «изолятор брака». И там весь такой мусор скирдячится. Но наступает момент, когда изделие снимают с производства. Новые платы уже не выпускают, а по отчётности завод должен сдать ещё несколько изделий. Всё ведь запланировано. Вот тогда и собирают изделия из этих плат. Закрывают глаза и ставят штамп приёмки. Отправляют, но сами налаживать не едут. Вот такая машина похоже туда и попала.

Bofar:

А вот кто помнит, почему говорят "прошить память"?
До конца 70-х я занимался обслуживанием управляющей ЭВМ УМ-1 на феррит-диодных элементах: 8 шкафов, 4 Кбайт ОЗУ, 6 Кбайт ПЗУ и аж 608 коротких операций в секунду! Программы писал прямо в машинных кодах и в прямом смысле зашивал их в ПЗУ, протаскивая пинцетом проводок через ферритовое колечко или в обход его.
Но что удивительно! Со своим колоссальным быстродействием УМ-1 успевала контролировать технологические параметры сразу 4-х агрегатов очень немаленького химического производства: следила за отклонениями, суммировала расходы, вычисляла расходные коэффициенты и ежечасно распечатывала портянку с отчетом. Да еще и управляла отдельными контурами! Да еще пытались сделать на ней оптимальное управление с решением системы диффуравнений! Да еще провели вполне успешные опыты по автоматическому выводу агрегатов после остановки на технологический режим - это когда операторы в течение полутора часов осторожненько подкручивают ручки управления.
Вспоминая это, никак не могу понять: на что расходуются в современных АСУТП гигабайты памяти и гигагерцы быстродействия.

А в середине 80-х занимался чудом техники: бухгалтерской машиной (эх, забыл название!). Помню, что вместо бейсика у нее был чудный ЯМБ - язык бухгалтерских машин, где ячейки памяти назывались регистрами, а пересылки показывались стрелками.
Оперативный вывод у нее был не на монитор, а на электрическую пишущую машинку: когда во время печати происходил возврат каретки, стол чуть не переворачивался.
Но самое чудо был накопитель на жестком диске. По габаритам - стиральная машина с вертикальной загрузкой. Емкость - целых 1,4 мегабайта (во избежание неправильного понимания пишу полностью).
И выпускалось это уродство до 1985 г. точно. А может, и дальше.

Chermnv:

Попал в 1983г на разработку многопроцессорной системы на базе С5-22 (тогда С5-21М «Светлана»). Повесили аж 8 штук на «Общую Шину». Начал выяснять, зачем столько. Оказалось, в высоких кабинетах был поднят вопрос, почему у американцев есть многопроцессорные системы, а у нас нет. А тут как раз наша тема открывалась, вот её и решили сделать многопроцессорной. Спроектировали, стали настраивать. Не идёт. Пригласили разработчиков. Когда начальники ушли, я их спрашиваю, Вы сами то проверяли такую систему, макет какой-никакой делали? Нет, говорит. Проверяйте сами, должно всё работать. Вот моряки сделали двухпроцессорную систему, у них работает, а чтоб сбоев не было, между столами лист заземления проложили. Пободались с ними, они усилилили шины питания и землю на плате, ещё что-то по последовательному каналу модифицировали. А мы начали потихоньку избыточные процессоры выкидывать и сокращать конфигурацию с трех столов до одного. В одном столе (насколько я знаю, т.к. уже ушёл, не дождавшись окончания разработки) три процессора осталось, получилась рабочая конфигурация.
Речь веду о том, что инженеры разрабатывали, не исходя из пропускной способности системы. А просто потому, что начальству надо было продемонстрировать, что и у нас могут многопроцессорные системы разрабатывать.
А машина была интересная, 16 разрядный процессор на DEC системе команд. Правда память на РУ(не помню каких). Минимальная конфигурация три платы – процессор, память, УВВ. В принципе персоналка и это когда IBM персоналок ещё и не знали. Но без операционной системы. Машина абсолютно голая.
Но развития дальнейшего не было.
PS а тут стучащий КОНСУЛ вспоминали, так вот громко он бахал кареткой если воздушный демпфер был не настроен. При хорошей настройка всё нормально работало.

jvs_y:

Разбередили память, тоже добавлю свое
Я начал работать уже пoсле универа на ЕС-1020, шкафов видимо невидимо и аж 128К памяти. На нашем заводе еще была машина УМ, на которой программировали мотая медную проволку на магнитные колечки, но это даже для меня был вчерашний день, я работал с парнем у которого первая запись в трудовой книжке была "слесарь программист", он работал на машинах 'Проминь", я их тоже не застал, ну у них были перфокарты алюминиевые пластины сантиметров 40*15(может, поэтому слесарь?). А шкаф, который копировал перфокарты назывался "бармалей" дырчал громко. У нас появился перфоратор гедээровский, который надпечатывал текст, так я важные программки на нем печатал, это было не для всех, а я когда-то умел читать перфокарты по дырочкам. Я программист с 1979 года, но вершиной своего творчества считаю две строчки кода на ассемблере: представьте, вводят ящик перфокарт по зарплате, если на карте что-то неправильно, её надо поставить рубо(чтобы её перебили и опять ввести), так я в программе прoверки в случае обнаруженной ошибки написал цикл проверки бита прерывания от устройства 012(перфокарточный ввод) в PSW и машина висла, оператор брал последнюю введенную карту и давил кнопки сброс, пуск и ввод продолжался, класс, кто понимает. у меня кстати была распечатка DOS 1.0 с комментарями на немецком, раритет!. У Содружества было разделение труда, Болгары воровали дисковые накопители, немцы - операционнку.

Арифмометры системы В.Т. Однера

Арифмометры системы В.Т. Однера

Ольга Ананьева

После пятнадцатилетнего труда и постоянных улучшений мне удалось устроить аппарат, превосходящий значительно изобретенные моими предшественниками. В.Т.Однер

Во второй половине XIX века инженерная и творческая мысль в области счетной техники побуждала одних конструкторов к усовершенствованию уже известного арифмометра К. Томаса, других – к разработке новых идей. Важную роль в развитии счетной техники сыграло изобретение зубчатого колеса с переменным числом зубцов, которое явилось основой конструкции арифмометров системы В.Т. Однера, самых популярных в первой четверти XX столетия. Впервые подобную зубчатку предложил в 1709 г. итальянец Дж. Полени, затем в 1872 г. американский инженер Ф. Болдуин. Им удалось лишь запатентовать свои изобретения, дальше, по пути промышленного производства арифмометров, они не продвинулись. 1874 г. в этом направлении начал работать талантливый и разносторонний петербургский инженер­механик, сотрудник Экспедиции заготовления государственных бумаг Вильгодт Теофилович Однер (1846–1905). Он родился в Швеции, в 1869 г. переехал в Россию, которая стала для него второй родиной. В.Т. Однер жил и работал в С.­Петербурге, сначала инженером­технологом на машиностроительном и чугуно­меднолитейном заводе, владельцем которого был его земляк Эммануил Нобель, затем в 1878 г. поступил на службу в Экспедицию заготовления государственных бумаг. Экспедиция была одним из самых масштабных учреждений Петербурга. Ее создание было связано с необходимостью введения в стране строгого контроля за производством ассигнаций и замены старых ассигнаций новыми с максимальной защитой от подделки. До этого изготовлением бумаги, печатанием, хранением и отпуском ассигнаций занимались различные фабрики и ведомства, при такой сложной системе соблюдать должный контроль невозможно, число фальшивых ассигнаций значительно увеличилось, особенно после Отечественной войны 1812 г. В 1814 г. при Министерстве Финансов графом Д. Гурьевым был приобретен значительный участок земли на левом берегу Фонтанки и под руководством генерала Бетанкура началось строительство всех производственных зданий. Экспедиция представляла собой целый город со своей типографией, бумажной фабрикой, литографией и даже собственной школой бумажного дела. Главное ее назначение состояло «в заготовлении государственных бумаг, как кредитных, так и всех прочих, с государственным гербом». Именно здесь Однер проявил незаурядные творческие способности и широкий профессиональный интерес. Ему удалось механизировать один из важных участков работы – нумерацию кредитных билетов, которая выполнялась вручную. Автоматический нумератор Однера получил высокую оценку, а изобретателя назначили руководителем специально созданного отдела по печати кредитных билетов. Среди изобретений В.Т. Однера известность также получили: папиросная машина; механический ящик для тайного голосования, который предлагалось использовать во время выборов в Государственную Думу; турникеты, применявшиеся почти во всех пароходных компаниях России; наконец, арифмометры, получившие мировую славу.

 

Особенность конструкции механического арифмометра В.Т. Однера с рычажной установкой данных состояла в использовании в качестве основного элемента зубчатого колеса с переменным числом зубцов, названного по имени автора «колесо Однера». Колесо имеет девять зубцов, угол между двумя зубцами принимается за единицу. Каждому разряду отводится одно колесо. При наборе чисел из тела колеса рычажком выдвигается количество зубцов, равное устанавливаемой цифре. Если дать полный оборот рукояткой, то зубцы войдут в зацепление с промежуточными шестернями и повернут колесо счетного механизма на угол, соответствующий установленному числу. Произойдет передача числа в счетчик. В отличие от «томас­машин», арифмометр Однера имел простую и надежную конструкцию, которая была настолько совершенна, что не претерпела серьезных изменений за все время существования арифмометра. Кроме того, он имел удобную форму и небольшие размеры, что значительно облегчало работу вычислителя. В 1892 г. автор изобретения в своей книге «Арифмометр системы Однер» писал: «Преимущества моего арифмометра суть следующие:

1. Малый объем: занимаемая им площадь 7 х 5 дюймов.

2. Простое и прочное устройство.

3. Абсолютно верное и быстрое действие.

4. Простое и легкое изучаемое обращение».

Книга была написана очень популярно в виде рекламного проспекта и привлекала внимание широкой аудитории. К сожалению, в начале своей предпринимательской деятельности В.Т. Однер не располагал средствами для организации собственного производства арифмометров. В 1875 г. он передал все права на свое изобретение фирме «Кенигсбергер и К о », которой так и не удалось наладить выпуск арифмометров, за исключением небольшой партии, изготовленной на машиностроительном заводе «Людвиг Нобель». В настоящее время известен только один арифмометр из первых промышленных образцов, этот уникальный памятник науки и техники представлен сегодня в собрании Политехнического музея. Он изготовлен в соответствии с первыми патентами, отличается от серийных образцов следующими конструктивными особенностями:

• рукоятка при выполнении действий вращается в направлении, противоположном обычному, т. е. при сложении и умножении против часовой стрелки, при вычитании и делении – по часовой стрелке;

• счетчик оборотов находится ниже счетчика результатов;

• цифры установочного механизма написаны на колесах и считываются в специальных окошках.

Разрядность несколько меньше стандартной, принятой в серийных образцах:
установочный механизм – 8,
счетчик результатов – 10,
счетчик оборотов – 7.

На деталях выбито число 11, по-видимому, это заводской номер. В 1920–1930 годы этот арифмометр демонстрировался в Москве на выставке «Социалистический учет», с 1952 г. хранится в Политехническом музее. На протяжении нескольких лет В.Т. Однер отрабатывал конструкцию первого арифмометра, в результате появилась новая модель, в которой использовались промежуточные колеса между числовыми (установочными) и колесами счетного механизма. Это позволило при выполнении сложения и умножения вращать ручку традиционно по часовой стрелке, при вычитании и делении – против, установочные цифры вынести на лицевую панель, а счетчики расположить рядом на одной оси. За счет увеличения разрядности основных механизмов повысилась точность вычислений.

В 1886 г. В.Т. Однер совместно с предпринимателем Ф.И. Гилем в небольшой механической мастерской на Васильевском острове начинает производство усовершенствованных арифмометров. Однако это дело оказалось незаконным, т. к. все права сохранялись за фирмой «Кенигсбергер и Ко». 21 июня 1890 г. в Департамент Торговли и Мануфактур поступает прошение от шведского подданного Вильгодта Теофиловича Однера с просьбой о выдаче ему десятилетней привилегии на улучшенную конструкцию счетной машины. Таким образом, только в 1890 г. восторжествовала справедливость и В.Т. Однер становится владельцем собственного изобретения.

Скромная мастерская на Таракановке постепенно преобразовывается в механический и меднолитейный завод «Однер и Гиль», на котором уже в первый год было изготовлено 500 арифмометров. Завод быстро наращивал мощности, к 1896 г. было выпущено более 5 тысяч арифмометров, они выходят на мировой рынок и становятся первым российским экспортом в области счетной техники.

Арифмометры Однера приобретают широкую известность, завоевывают признание на крупнейших международных выставках. В 1893 г. Однеру впервые представилась возможность показать свое изобретение на самой дорогой и грандиозной Всемирной выставке в Чикаго, организованной в честь 400­летия открытия Америки Колумбом. В число экспонатов выставки (70 тысяч) вошла счетная машина из России. Она была выставлена в отделе «Свободные искусства» в группе «Торговля, промышленность и банковское дело». Интерес к арифмометру превзошел все ожидания, экспертная комиссия оценила его по достоинству высшим призом выставки.

1896 г. для В.Т. Однера был тоже очень удачным. За производство прекрасных арифмометров он получил две награды: серебряную медаль на XVI Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде и золотую медаль в Брюсселе; через год – медаль в Стокгольме и в 1900 г. на Всемирной Парижской выставке – опять золотая медаль.

В 1897 г. В.Т. Однер становится единоличным хозяином предприятия, и на продукции завода появилось новое клеймо «Механический завод В.Т. Однер, С.­Петербург».

Однер постоянно работал над усовершенствованием арифмометра. Осваивались новые модели с улучшенной конструкцией транспортного механизма каретки не только стандартной разрядности (установочный механизм – 9, счетчик результатов – 13, счетчик оборотов – 8), но и большей емкостью. Продажа арифмометров осуществлялась через Торговый дом Эммануила Митенса в С.­Петербурге внутри Гостиного двора № 4 по вполне умеренной цене – 115 рублей, а также конторе журнала коммерческих и финансовых знаний «Счетоводство», где подписчикам предоставлялась скидка в 10%. Арифмометры приобретались частными лицами, счетоводными курсами, банками и конторами, страховыми обществами и промышленными предприятиями, но наибольшим спросом арифмометры пользовались у железнодорожных правлений.

2 сентября 1905 г. петербургские газеты известили о трагическом событии – кончине В.Т. Однера от сердечной болезни. В некрологах писали: «Главным его изобретением, доставившим ему мировую известность, был арифмометр, дающий возможность производить все четыре действия арифметики с какими угодно большими числами. Начав с малого и окончив грандиозным предприятием, Однер всегда был и оставался человеком отзывчивым, чутким».

Дело В.Т. Однера продолжили его друзья и родственники. На механическом заводе В.Т. Однера начали выпускаться арифмометры под новой маркой «Оригинал­Однер». После революции судьба завода сложилась весьма печально. Он был переименован в Первый ремонтно­строительный, и выпуск арифмометров прекратился. В 1918 г. один из родственников В.Т. Однера, бывший служащий завода К.О. Зиверт, возвратился на родину в Швецию и организовал выпуск арифмометров в рамках фирмы «Оригинал­Однер».

В начале 1920­х годов с расширением производства фирма была преобразована в акционерное общество «Фацит», существующее и поныне. В России выпуск арифмометров возродился в начале 1920­х годов в Москве на Государственном механическом заводе имени Дзержинского (бывший Сущевский). Прежде всего это было вызвано необходимостью формирования технической базы для осуществления программы по механизации учета и счетно­вычислительных работ, созданию машиносчетных контор и бюро. Значительная потребность в счетной технике способствовала расширению отечественного производства и разработке новых моделей арифмометров. Так, на Московском заводе счетных и пишущих машин стали выпускаться арифмометры «Союз», на заводе «Динамо» в Харькове – «Оригинал­Динамо». В 1927 г. к десятилетию революции московский завод им. Дзержинского освоил производство знаменитых арифмометров «Феликс». Эта модель отличалась от уже известных меньшими габаритами и усовершенствованным транспортным механизмом, выпускалась более четырех десятилетий без существенных изменений и была наиболее популярной в нашей стране. Эту машину можно было купить в любом крупном универмаге или небольшом промтоварном магазине в отделе «Канцелярские товары», она долгое время украшала витрину специализированного магазина «Вычислительная техника» на Кузнецком мосту. И сегодня еще хранится все тот же неутомимый «Феликс» у кого-то на чердаке, а у которого в памяти.

В 1931 г. после реконструкции завода в стране было создано крупное предприятие, специализировавшееся главным образом на выпуске арифмометров «Феликс». Ежегодно из его цехов выходило около 40 тысяч счетных машин, которые тотчас же занимали свое место в машиносчетных бюро ЦСУ, Госбанка, Госторга, Почтамте и т. п. После войны производство арифмометров начало постепенно возрождаться. Сначала на Московском заводе Счетно­аналитических машин (САМ) выпустили небольшую партию арифмометров «Москва», затем на Пензенском заводе САМ – арифмометр «Феликс».

Но основная техническая база по производству арифмометров «Феликс» была создана на Курском заводе «Счетмаш», здесь в конце 1960­х годов и закончили столь долгую жизнь механические арифмометры системы Однера с рычажной установкой данных. Отечественным моделям «однер­машин» всегда составляли достойную конкуренцию их зарубежные аналоги. История их первого появления в Европе относится к 1892 г., когда с целью расширения рынка сбыта В.Т. Однер предоставляет право на производство арифмометров одной из крупнейших немецких фирм в Брауншвейге «GRIMME NATALIS & Cо» («Гримм Наталис и Ко»). Спустя год под маркой «Брунсвига» начинается серийное производство механических «однер­машин» с рычажной установкой. Ранние образцы «Брунсвига» имеют некоторые конструктивные отличия от арифмометров Однера, для них характерно наличие контрольного механизма для проверки набираемых чисел и расположение счетчика оборотов над установочной частью.

Арифмометры «Брунсвига» совершенствовались на протяжении многих лет: отрабатывался механизм сброса, контрольное устройство, большое внимание уделялось улучшению конструкции транспортного механизма. Интересные конструктивные решения принадлежали директору фирмы доктору инженерных наук Ф. Тринкс. Среди его разработок арифмометр с дополнительным счетчиком оборотов (без передачи десятков, упрощающий выполнение комбинированных вычислений). При участии Ф. Тринкса было разработано 15 различных моделей, зарегистрировано более 20 патентов. Наряду с новыми моделями фирма выпускала аналоги российских арифмометров Однера, и не только стандартных размеров и разрядности.

Большой популярностью пользовались портативные арифмометры «Брунсвига». Арифмометры «Брунсвига» широко применялись во многих странах. В России они распространялись через Торговое товарищество Ж. Блок и приобретались банками, счетными конторами и бюро, частными лицами и т. д.

Выпуск арифмометров «Брунсвига» продолжался до конца 1930­х годов, и все это время они сохраняли конкурентоспособность на рынке.

Первая четверть XX века стала самым плодотворным периодом для развития «однер­машин». Они прекрасно зарекомендовали себя во всем мире, широко использовались для механизации учета и вычислительных работ, поэтому спрос на эти арифмометры стремительно возрастал.

Во многих странах организуется серийное производство арифмометров системы В.Т. Однера, известность приобретают немецкие арифмометры «Триумфатор» и «Вальтер». «Триумфатор» выпускался с начала 1910­х годов в Лейпциге, спустя несколько лет в Тюрингии (г. Целла­Мелис) на оружейном заводе «Карл Вальтер» успешно освоили производство арифмометров «Вальтер». Эти «однер­машины» в 1925 г. экспонировались на пятой Берлинской выставке по конторскому делу и получили одобрение. В этот же период американская фирма счетных машин «Мерчент» («MANUFACTUR BY MARCHANT CALCULATING MACHINE Cо») приступила к производству «однер-машин», которые быстро завоевали признание во многих странах и получили патенты в США, Канаде, Японии, Голландии, Великобритании и др. Для конструкции арифмометров «Мерчент» было характерно: расположение счетчика оборотов на установочной части, вращение оперативной рукоятки в одну сторону при выполнении любого арифметического действия, наличие специального рычага, переключающего реверсивную муфту в положение «сложение – умножение» или «вычитание – деление», и т. д.

Среди известных моделей «однер­машин» с рычажной установкой данных, сыгравших важную роль в развитии вычислительной техники, следует также отметить упоминавшийся выше арифмометр «Фацит» – «прямой потомок» арифмометра системы Однера. В тоже время не следует умалять значение «однер­машин» малораспространенных: «Рапид» (Франция), «Фалес» (Германия), «Шуберт» (Германия), «Загреб» (Югославия) и др. Это довольно редкие образцы, сохранившиеся сегодня в единичных экземплярах.

Несмотря на большое разнообразие моделей и марок механических арифмометров системы Однера с рычажной установкой чисел, дальнейшее совершенствование получили не все. В своем развитии арифмометры системы Однера прошли путь, аналогичный «томас­машинам», вместе с тем несколько отличающийся своей спецификой. Прежде всего необходимо отметить приоритет в разработке рычажных моделей с электромотором - это был первый шаг в создании электромеханических «однер­машин». К ним относятся только три марки: «Брунсвиг», «Вальтер» и «Триумфатор». Однако эти машины не получили практического использования, они были очень громоздки, неудобны в эксплуатации и выпускались небольшими партиями.

В начале 1930­х годов шведское акционерное общество «Фацит» разработало первый клавишный арифмометр системы Однера. К особенностям конструкции этих машин, в том числе и подобных отечественных моделей, следует отнести десятиклавишный установочный механизм, позволявший применять очень производительный «слепой метод» для набора чисел, и наличие контрольного устройства для визуальной проверки этих чисел. В нашей стране аналогичная модель «ВК­1» (вычислительная клавишная) была создана на Пензенском заводе «Счетмаш» в начале 1950­х годов.

Ее конструкция была положена в основу первых полуавтоматических десятиклавишных электромеханических машин «ВК­2». Эта серия отечественных разработок завершилась полуавтоматической машиной «ВК­3» (с автоматическим умножением) и полным автоматом «ВК­4». Велико значение «однер­машин» в развитии счетной техники. Вместе с машиной К. Томаса они способствовали формированию группы арифмометров и до конца 1930­х годов считались основными математическими машинами в различных сферах деятельности.

Оригинал статьи

Счетная машина Вильгельма Шиккарда

Более 300 лет считалось, что автором первой счетной машины является Блез Паскаль [1—11]. И вот в 1957 году директор Кеплеровского научного центра Франц Гаммер сделал в Германии на семинаре по истории математики сенсационный доклад, из которого следовало, что проект первой счетной машины появился как минимум на два десятилетия раньше “паскалева колеса”, а сама машина была (по всей видимости) изготовлена в середине 1623 года [1]. Работая в городской библиотеке Штутгарта, Гаммер обнаружил фотокопию эскиза неизвестного ранее счетного устройства. (Оригинал находился в архиве выдающегося астронома и математика Иоганна Кеплера в Пулковской обсерватории близ Санкт-Петербурга.) Гаммеру удалось установить, что этот эскиз есть не что иное, как отсутствовавшее приложение к опубликованному ранее письму Иоганну Кеплеру профессора университета в Тюбингене Вильгельма Шиккарда (от 25 февраля 1624 года), где Шиккард, ссылаясь на чертеж, описывал изобретенную им счетную машину.
Машина содержала суммирующее и множительное устройства, а также механизм для записи промежуточных результатов [1—4]. Первый блок — шестиразрядная суммирующая машина — представлял собой соединение зубчатых передач. На каждой оси имелись шестерня с десятью зубцами и вспомогательное однозубое колесо — палец. Палец служил для того, чтобы передавать единицу в следующий разряд (поворачивать шестеренку на десятую часть полного оборота, после того как шестеренка предыдущего разряда сделает такой оборот). При вычитании шестеренки следовало вращать в обратную сторону. Контроль хода вычислений можно было вести при помощи специальных окошек, где появлялись цифры. Для перемножения использовалось устройство, чью главную часть составляли шесть осей с “навернутыми” на них таблицами умножения.
После доклада Гаммера исследователи вспомнили и про другое письмо Шиккарда Кеплеру — от 20 сентября 1623 года, — на которое прежде не обращали должного внимания. В нем Шиккард сообщал, что осуществил механически то, что Кеплер делал алгебраически, а именно — сконструировал машину, автоматически выполняющую сложение, вычитание, умножение и деление. Шиккард писал, что Кеплер был бы приятно удивлен, если бы увидел, как машина сама накапливает и переносит влево десяток или сотню и как она отнимает то, что держит в “уме” при вычитании.

Гаммер обнаружил еще один набросок машины Шиккарда и письменные указания изготовлявшему ее механику Вильгельму Пфистеру.
Вильгельм Шиккард (1592—1636) появился в Тюбингене в 1617 году и вскоре стал профессором восточных языков местного университета. При этом он вел переписку с Кеплером и рядом немецких, французских, итальянских и голландских ученых по вопросам, касающимся астрономии. Обратив внимание на незаурядные математические способности молодого ученого, Кеплер порекомендовал ему заняться математикой. Шиккард прислушался к данному совету и достиг на новом поприще значительных успехов. В 1631 году он стал профессором математики и астрономии. А через пять лет Шиккард и члены его семьи умерли от холеры. Труды ученого были забыты.

Используя найденные Гаммером материалы, сотрудники Тюбингенского университета в начале 1960-х годов создали действующую модель машины Шиккарда.
Но была ли построена машина Шиккарда при его жизни? Здесь нет однозначного ответа. Из уже упоминавшегося письма Шиккарда от 25 февраля 1624 года следует, что один, еще не совсем готовый, экземпляр машины, который находился у механика Пфистера, сгорел во время пожара.
На вопрос, использовал ли Паскаль при построении своей суммирующей машины идеи Шиккарда, ответ должен быть отрицательным [1]. Документы свидетельствуют о том, что никакие сведения о счетном устройстве 1623 года не дошли до научных кругов Парижа и, значит, Паскаль о нем знать не мог.
Машина Шиккарда была известна, по-видимому, лишь узкому кругу лиц и не повлияла на последующее развитие механизации счета, тем не менее имя Вильгельма Шиккарда находится в одном ряду с именами Блеза Паскаля, Готфрида Вильгельма Лейбница, Чарльза Бэббиджа, Пафнутия Львовича Чебышева, Германа Холлерита и других выдающихся изобретателей счетных устройств XVII—XIX столетий [2].
Через десять лет после того, как Франц Гаммер сделал свое сенсационное сообщение, в Национальной библиотеке Мадрида были найдены два тома неопубликованных рукописей Леонардо да Винчи. Среди чертежей обнаружили эскиз тринадцатиразрядного суммирующего устройства с десятизубыми колесами [1]. В целях рекламы оно было собрано фирмой IBM и оказалось вполне работоспособным.
Но являлся ли и данный проект первым?

Литература
1. Гутер Р.С., Полунов Ю.Л. От абака до компьютера. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Знание, 1981.
2. Златопольский Д.М. Вычислительная машина Шиккарда // Информатика, № 33/ 2001.
3. Печерский Ю.Н. Этюды о компьютерах. Кишинев: Штиница, 1989.
4. Механические калькуляторы // Информатика, № 26/2001.
5. Вычислительные машины // Большая советская энциклопедия. Изд. 2-е. М.: Гл. науч. изд-во “Большая советская энциклопедия”, 1954. Т. 9.
6. Гиндикин С.Г. Рассказы о физиках и математиках. М.: Наука, 1985.
7. Знакомьтесь: компьютер: Пер. с англ. М.: Мир, 1989.
8. Стройк Д.Я. Краткий очерк истории математики: Пер. с нем. Изд. 4-е. М.: Наука, 1984.
9. Храмов Ю.А. Физики. Биографический справочник. Изд. 2-е. М.: Наука, Гл. редакция физико-математической литературы, 1983.
10. Леонов А.Г., Четвергова О.В. История компьютеров // Информатика, № 35/98.
11. Блез Паскаль // Информатика, № 6/2000.

Оригинал

Абак

Самые древнейшие из известных счетов –  "саламинская доска" по имени острова Саламин в Эгейском море – которые у греков и в Западной Европе назывались "абак", у китайцев –  "суан - пан", у японцев – "серобян" .

Вычисления на них проводились путем перемещения счетных костей и  камешков (калькулей) в полосковых  углублениях досок из бронзы, камня, слоновой кости, цветного стекла. Эти счеты сохранились до эпохи Возрождения, а в видоизмененном  виде сначала как "дощатый щот" и как русские счеты до настоящего времени.

В своей примитивной форме абак представлял собой дощечку (позднее он принял вид доски, разделенной на колонки перегородками). На ней проводились линии, разделявшие ее на колонки, а камешки раскладывались в эти колонки по тому же позиционному принципу, по которому кладется число на наши счеты. Это нам известно от ряда греческих авторов.

Абак был «походным инструментом» греческого купца. О его коммерческом назначении свидетельствует то обстоятельство, что значения, приписываемые камешку в различных колонках, не выдержаны в постоянном числовом отношении друг к другу, а сообразованы с отношениями различных денежных единиц.

Взято с сайта